3 de Abril de 2022 – Timofey Sergeytsev – todos los materiales

Enlace original (copia aquí)

Qué debería hacer Rusia con Ucrania – Wikipedia, la enciclopedia libre

Ya en abril del año pasado [abril 2021], escribimos sobre la inevitabilidad de la desnazificación de Ucrania. Ucrania nazi, banderista [pro Bandera], enemiga de Rusia e instrumento de Occidente para destruir Rusia- no la necesitamos. Hoy, la cuestión de la desnazificación ha pasado al plano práctico.

La desnazificación es necesaria cuando una parte significativa del pueblo, probablemente la mayoría, ha sido adoctrinada y arrastrada por el régimen nazi en su política. Esto significa que la hipótesis de “el pueblo es bueno, el gobierno es malo” no funciona. Reconocer este hecho es la base de la política de desnazificación, de todas sus medidas, y este hecho mismo constituye su objeto.

Ucrania se encuentra precisamente en esta situación. El hecho de que el elector ucraniano votase por la “paz de Poroshenko” y la “paz de Zelensky” no debe llevar a engaño: a los ucranianos les satisfacía plenamente el camino más corto hacia la paz a través de un blitzkrieg, al que aludieron con claridad los dos últimos presidentes ucranianos al ser elegidos. Y ese fue precisamente el método de “pacificación” de los antifascistas internos mediante terror total que se utilizó en Odessa, Kharkov, Dnipropetrovsk, Mariupol y otras ciudades rusas. Y esto satisfizo plenamente al ucraniano medio. 

La desnazificación es un conjunto de medidas en relación con la masa nazi de la población, que técnicamente no puede ser castigada directamente como criminales de guerra. Los nazis que han tomado las armas deben ser exterminados al máximo en el campo de batalla. No se deben establecer distinciones sustanciales entre las Fuerzas Armadas de Ucrania y los llamados batallones nacionales, así como con la defensa territorial que se les ha unido. Todos ellos son igualmente cómplices de la crueldad extrema contra la población civil y son igualmente culpables del genocidio del pueblo ruso, no respetan las leyes y costumbres de la guerra. 

Los criminales de guerra y los nazis activos deben ser castigados de forma ejemplar. Debe llevarse a cabo una depuración total. Se deben liquidar y prohibir todas las organizaciones que se hayan vinculado con la práctica del nazismo. Sin embargo, además de la cúpula, una parte significativa de la masa popular también es culpable, son nazis pasivos, cómplices del nazismo. Apoyaron al poder nazi y lo complacieron. El castigo justo para esta parte de la población solo es posible como soportar las inevitables cargas de una guerra justa contra el sistema nazi, llevada a cabo con el mayor cuidado y precaución posibles respecto a los civiles. La posterior desnazificación de esta masa poblacional consiste en la reeducación, que se logra mediante la represión ideológica (supresión) de las actitudes nazis y una censura estricta: no solo en la esfera política, sino también obligatoriamente en la esfera de la cultura y la educación. Precisamente a través de la cultura y la educación se preparó y llevó a cabo una profunda nazificación masiva de la población, consolidada con la promesa de dividendos de la victoria del régimen nazi sobre Rusia, la propaganda nazi, la violencia y el terror internos, y también con ocho años de guerra contra el pueblo de Donbass que se rebeló contra el nazismo ucraniano.

La desnazificación solo puede ser llevada a cabo por el vencedor, lo que implica (1) su control incondicional sobre el proceso de desnazificación y (2) el poder que garantice ese control. En este sentido, el país desnazificado no puede ser soberano. El Estado desnazificador, Rusia, no puede partir de un enfoque liberal en relación con la desnazificación. La ideología del desnazificador no puede ser cuestionada por la parte culpable sometida a la desnazificación. 

El reconocimiento por parte de Rusia de la necesidad de desnazificar Ucrania significa reconocer la imposibilidad del escenario de Crimea para Ucrania en su conjunto. De todos modos, este escenario era imposible en 2014 e incluso en el Donbass rebelde. Solo ocho años de resistencia a la violencia y el terror nazis llevaron a la cohesión interna y al rechazo masivo e inequívoco de mantener cualquier unidad y vínculo con Ucrania, que se había definido a sí misma como una sociedad nazi.

Los plazos de desnazificación no pueden ser inferiores a una generación, que debe nacer, crecer y alcanzar la madurez en condiciones de desnazificación. La nazificación de Ucrania se prolongó durante más de 30 años, comenzando como mínimo en 1989, cuando el nacionalismo ucraniano obtuvo formas legales y legítimas de expresión política y encabezó el movimiento por la “independencia”, precipitándose hacia el nazismo.

Una particularidad de la actual Ucrania nazificada es su ambigüedad y ambivalencia, que le permiten enmascarar el nazismo como un anhelo de “independencia” y un camino “europeo” (occidental, proestadounidense) de “desarrollo” (en realidad, de degradación), afirmando que en Ucrania “no hay nazismo, solo excesos individuales aislados”. No hay un partido nazi principal, ni un Führer, ni leyes raciales completas (solo su versión recortada en forma de represión contra el idioma ruso). Como consecuencia, no hay oposición ni resistencia al régimen.

Sin embargo, todo lo mencionado no convierte al nazismo ucraniano en una “versión light” del nazismo alemán de la primera mitad del siglo XX. Por el contrario, dado que el nazismo ucraniano está libre de ese tipo de marcos y limitaciones de “género” (en esencia, de tecnología política), se despliega libremente como la base fundamental de todo nazismo: el racismo europeo y, en su forma más desarrollada, el racismo estadounidense. Por lo tanto, la desnazificación no puede llevarse a cabo de manera comprometida, sobre la base de una fórmula como “No a la OTAN, sí a la UE”.

El colectivo occidental es en sí mismo el diseñador, fuente y patrocinador del nazismo ucraniano, mientras que los cuadros banderistas occidentalizados y su “memoria histórica” son sólo uno de los instrumentos de la nazificación de Ucrania. El ucronazismo representa una amenaza no menor, sino mayor, para la paz y Rusia que el nazismo hitleriano.

El nombre “Ucrania”, al parecer, no puede conservarse como título de ninguna formación estatal completamente desnazificada en el territorio liberado del régimen nazi. Las nuevas repúblicas populares que surgirán en el espacio libre del nazismo crecerán desde la práctica de la autogestión económica y el bienestar social, la reconstrucción y modernización de los sistemas que sostienen la vida de la población. 

Su orientación política no puede ser neutral en la práctica: la expiación de la culpa ante Rusia por la actitud hacia ella como enemigo sólo puede realizarse apoyándose en Rusia en los procesos de reconstrucción, renacimiento y desarrollo. No se pueden permitir “planes Marshall” para estos territorios. No puede haber neutralidad ideológica y práctica, compatible con la desnazificación. El personal y las organizaciones que sean instrumentos de desnazificación en las nuevas repúblicas desnazificadas no pueden dejar de apoyarse en el respaldo directo de Rusia, tanto en el plano del poder como en el organizativo.

A diferencia de Georgia y los países bálticos, por ejemplo, Ucrania, como ha demostrado la historia, es imposible como Estado nacional, y los intentos de “construir” uno conducen inevitablemente al nazismo. El ucranianismo es una construcción antirusa artificial que no tiene contenido civilizatorio propio, un elemento subordinado de una civilización ajena y hostil. La debanderización por sí sola no será suficiente para la desnazificación: el elemento banderista no es más que un ejecutor y una pantalla, un biombo del proyecto europeo de una Ucrania nazi, por lo que la desnazificación de Ucrania es también su inevitable deseuropeización.

La cúpula banderista debe ser liquidada, ya que su reeducación es imposible. El “pantano” social que la apoyó activa y pasivamente con acciones y omisiones debe experimentar las penalidades de la guerra y asimilar la experiencia vivida como una lección histórica y una expiación de su culpa. Los que no apoyaron al régimen nazi, sufrieron bajo él y la guerra que desató en Donbass, deben consolidarse y organizarse, deben convertirse en el apoyo del nuevo poder, su vertical y su horizontal. 

La experiencia histórica muestra que las tragedias y dramas de la época de guerra, benefician a los pueblos que se sintieron tentados y se dejaron llevar por el papel de enemigos de Rusia.

La desnazificación como objetivo de la operación militar especial se entiende, en el marco de la propia operación, como la victoria militar sobre el régimen de Kiev, la liberación de los territorios de los partidarios armados de la nazificación, la eliminación de los nazis irreconciliables, el apresamiento de los criminales de guerra, así como la creación de condiciones sistémicas para la posterior desnazificación en tiempo de paz.

Esta última, a su vez, debe comenzar con la organización de órganos locales de autogobierno, policía y defensa, purgados de elementos nazis, y sobre esa base poner en marcha los procesos fundacionales de un nuevo estado republicano, la integración de ese estado en una estrecha interacción con el organismo ruso encargado de la desnazificación de Ucrania (de nueva creación o reconvertido, por ejemplo, de Rossotrudnichestvo), con la adopción bajo control ruso de la base normativa republicana (legislación) sobre desnazificación, la definición de los límites y el alcance de la aplicación directa del derecho y la jurisdicción rusos en el territorio liberado en el ámbito de la desnazificación, la creación de un tribunal para los crímenes contra la humanidad en la antigua Ucrania. 

En este sentido, Rusia debe presentarse como guardián del proceso de Núremberg.

Todo lo anterior significa que para lograr los objetivos de la desnazificación se necesita el apoyo de la población, su paso al lado ruso tras la liberación del terror, la violencia y la presión ideológica del régimen de Kiev, tras salir del aislamiento informativo. Es evidente que tiene que pasar algún tiempo para que la gente se recupere del shock de las hostilidades militares, se convenza de las intenciones a largo plazo de Rusia, de que “no los abandonarán”. 

Es imposible predecir de antemano en qué territorios concretos se constituirá esa masa crítica de población necesaria. La “provincia católica” (Ucrania occidental en cinco regiones) difícilmente formará parte de los territorios prorrusos. Sin embargo, la línea de alienación se encontrará por tanteo. Más allá de ella quedará la Ucrania hostil a Rusia pero forzosamente neutral y desmilitarizada, con el nazismo prohibido por criterios formales. 

Los que odian Rusia se irán allí. La garantía de que está Ucrania residual se mantenga en estado neutral debe ser la amenaza de reanudación inmediata de la operación militar en caso de incumplimiento de los requisitos enumerados. Es posible que para ello se requiera una presencia militar rusa permanente en su territorio. Desde la línea de alienación hasta la frontera rusa se extenderá el territorio de la potencial integración en la civilización rusa, antifascista por su propia naturaleza interna.

La operación de desnazificación de Ucrania, que comenzó con la fase militar, seguirá en tiempos de paz la misma lógica de etapas que la operación militar. En cada una de ellas se deberán lograr cambios irreversibles, que se convertirán en los resultados de la etapa correspondiente. Al mismo tiempo, se pueden definir los siguientes pasos iniciales necesarios para la desnazificación:

• – Liquidación de las formaciones armadas nazis (entendiendo por tales cualquier formación armada de Ucrania, incluidas las Fuerzas Armadas de Ucrania), así como de la infraestructura militar, informativa y educativa que sostiene su actividad.
• – Formación en los territorios liberados de órganos de autogobierno popular y policía (defensa y orden público) que protejan a la población del terror de los grupos nazis clandestinos. 
• – Instalación del espacio informativo ruso.
• – Incautación de materiales educativos y prohibición de los programas educativos de todos los niveles que contengan planteamientos ideológicos nazis.
• – Acciones masivas de investigación para establecer la responsabilidad personal por crímenes de guerra, crímenes contra la humanidad, difusión de ideología nazi y apoyo al régimen nazi.
• – Lustración, divulgación de los nombres de los colaboradores del régimen nazi, sometimiento de éstos a trabajos forzados para la reconstrucción de infraestructuras destruidas a modo de castigo por actividades nazis (de entre aquellos a los que no se aplicará pena de muerte o privación de libertad). 
• – Adopción a nivel local bajo supervisión de Rusia de los primeros actos normativos de desnazificación “desde abajo”, prohibiendo todo tipo y forma de resurrección de la ideología nazi.
• – Establecimiento de monumentos conmemorativos, señales conmemorativas, monumentos a las víctimas del nazismo ucraniano, perpetuación de la memoria de los héroes de la lucha contra él.
• – Inclusión de un conjunto de normas antifascistas y de desnazificación en las constituciones de las nuevas repúblicas populares. 
• – Creación de órganos permanentes de desnazificación por un período de 25 años.

Rusia no tendrá aliados en la desnazificación de Ucrania. Ya que es un asunto puramente ruso. Y también porque lo que se erradicará no será sólo la versión banderista del nazismo ucraniano, sino incluso sobre todo el totalitarismo occidental, los programas impuestos de degradación y desintegración civilizatoria, los mecanismos de sumisión al poder supremo de Occidente y Estados Unidos.

Rusia hizo todo lo posible para salvar a Occidente en el siglo XX. Implementó el principal proyecto occidental alternativo al capitalismo, que había vencido a los estados nacionales: el proyecto socialista, rojo. Aplastó al nazismo alemán, el monstruoso engendro de la crisis de la civilización occidental. 

Rusia hizo todo lo posible para salvar a Occidente en el siglo XX. Implementó el principal proyecto occidental, alternativo al capitalismo, que había vencido a los estados nacionales: el proyecto socialista, rojo. Aplastó al nazismo alemán, el monstruoso engendro de la crisis de la civilización occidental. El último acto del altruismo ruso fue la mano de amistad que Rusia tendió, por la cual recibió el tremendo golpe de los años 90. 

Todo lo que Rusia hizo por Occidente, lo hizo a su costa, con los mayores sacrificios. Occidente finalmente rechazó todos esos sacrificios, devaluó la contribución de Rusia a la resolución de la crisis occidental, y decidió vengarse de Rusia por la ayuda que había prestado desinteresadamente. De ahora en adelante, Rusia seguirá su propio camino, sin preocuparse por el destino de Occidente, basándose en la otra parte de su herencia: el liderazgo en el proceso global de descolonización. 

Dentro de este proceso, Rusia tiene un gran potencial de relaciones de colaboración y alianza con los países que Occidente había oprimido durante siglos y que no tienen intención de volver a ponerse su yugo. Sin el sacrificio y la lucha rusos, esos países no se habrían liberado. La desnazificación de Ucrania es al mismo tiempo su descolonización, algo que la población ucraniana llegará a entender a medida que comience a liberarse de la niebla, la tentación y la dependencia de la llamada “elección europea”.

Texto Original – Что Россия должна сделать с Украиной

Что Россия должна сделать с Украиной

© РИА Новости / Иван Родионов

Флаги Украины и “Правого сектора”*, найденные в бывшем расположении ВСУ под Мариуполем. Архивное фото

Тимофей Сергейцев – Все материалы

Еще в апреле прошлого года мы писали о неизбежности денацификации Украины. Нацистская, бандеровская Украина, враг России и инструмент Запада по уничтожению России нам не нужна. Сегодня вопрос денацификации перешел в практическую плоскость.

Денацификация необходима, когда значительная часть народа — вероятнее всего, его большинство — освоено и втянуто нацистским режимом в свою политику. То есть тогда, когда не работает гипотеза “народ хороший — власть плохая”. Признание этого факта — основа политики денацификации, всех ее мероприятий, а сам факт и составляет ее предмет.

Украина находится именно в такой ситуации. То, что украинский избиратель голосовал за “мир Порошенко” и “мир Зеленского”, не должно вводить в заблуждение — украинцев вполне устраивал кратчайший путь к миру через блицкриг, на который и намекали прозрачно два последних украинских президента при своем избрании. Именно такой метод “умиротворения” внутренних антифашистов — через тотальный террор — и был использован в Одессе, Харькове, Днепропетровске, Мариуполе, других русских городах. И это вполне устроило украинского обывателя. Денацификация — это комплекс мероприятий по отношению к нацифицированной массе населения, которая технически не может быть подвергнута прямому наказанию в качестве военных преступников.

Нацисты, взявшие в руки оружие, должны быть по максимуму уничтожены на поле боя. Не следует проводить существенных различий между ВСУ и так называемыми нацбатами, а также примкнувшей к этим двум видам военных формирований территориальной обороной. Все они равно причастны к запредельной жестокости в отношении мирного населения, равно виновны в геноциде русского народа, не соблюдают законы и обычаи войны. Военные преступники и активные нацисты должны быть примерно и показательно наказаны. Должна быть проведена тотальная люстрация. Ликвидированы и запрещены любые организации, связавшие себя с практикой нацизма. Однако, помимо верхушки, виновна и значительная часть народной массы, которая является пассивными нацистами, пособниками нацизма. Они поддерживали нацистскую власть и потакали ей. Справедливое наказание этой части населения возможно только как несение неизбежных тягот справедливой войны против нацистской системы, ведущейся по возможности бережно и осмотрительно в отношении гражданских лиц. Дальнейшая денацификация этой массы населения состоит в перевоспитании, которое достигается идеологическими репрессиями (подавлением) нацистских установок и жесткой цензурой: не только в политической сфере, но обязательно также в сфере культуры и образования. Именно через культуру и образование была подготовлена и осуществлена глубокая массовая нацификация населения, закрепленная обещанием дивидендов от победы нацистского режима над Россией, нацистской пропагандой, внутренним насилием и террором, а также восьмилетней войной с восставшим против украинского нацизма народом Донбасса.

Денацификация может быть проведена только победителем, что предполагает (1) его безусловный контроль над процессом денацификации и (2) власть, обеспечивающую такой контроль. В этом отношении денацифицируемая страна не может быть суверенна. Денацифицирующее государство — Россия — не может исходить в отношении денацификации из либерального подхода. Идеология денацификатора не может оспариваться виновной стороной, подвергаемой денацификации. Признание Россией необходимости денацификации Украины означает признание невозможности крымского сценария для Украины в целом. Впрочем, этот сценарий был невозможен в 2014 году и в восставшем Донбассе. Лишь восьмилетнее сопротивление нацистскому насилию и террору привело к внутреннему сплочению и осознанному однозначному массовому отказу от сохранения какого-либо единства и связи с Украиной, определившей себя как нацистское общество.

Сроки денацификации никак не могут быть менее одного поколения, которое должно родиться, вырасти и достигнуть зрелости в условиях денацификации. Нацификация Украины продолжалась более 30 лет — начиная как минимум с 1989 года, когда украинский национализм получил легальные и легитимные формы политического самовыражения и возглавил движение за “независимость”, устремившись к нацизму.

Особенность современной нацифицированной Украины — в аморфности и амбивалентности, которые позволяют маскировать нацизм под стремление к “независимости” и “европейскому” (западному, проамериканскому) пути “развития” (в реальности — к деградации), утверждать, что на Украине “нет никакого нацизма, лишь частные единичные эксцессы”. Нет ведь ни главной нацистской партии, ни фюрера, ни полноценных расовых законов (только их урезанный вариант в виде репрессий против русского языка). Как следствие — никакой оппозиции и сопротивления режиму.

Однако все перечисленное не делает украинский нацизм “лайт-версией” нацизма немецкого времен первой половины ХХ века. Напротив — поскольку украинский нацизм свободен от подобных “жанровых” (политтехнологических по существу) рамок и ограничений, он свободно разворачивается как фундаментальная основа всякого нацизма — как европейский и, в наиболее развитой форме, американский расизм. Поэтому денацификация не может быть проведена компромиссно, на основе формулы типа “НАТО — нет, ЕС — да”. Коллективный Запад сам является проектировщиком, источником и спонсором украинского нацизма, в то время как западенские бандеровские кадры и их “историческая память” — лишь один из инструментов нацификации Украины. Укронацизм несет в себе не меньшую, а большую угрозу миру и России, чем немецкий нацизм гитлеровского извода.

Название “Украина”, по-видимому, не может быть сохранено в качестве титула никакого полностью денацифицированного государственного образования на освобожденной от нацистского режима территории. Вновь созданные на свободном от нацизма пространстве народные республики должны и будут расти из практики хозяйственного самоуправления и социального обеспечения, восстановления и модернизации систем жизнеобеспечения населения.

Их политическая устремленность на деле не может быть нейтральной — искупление вины перед Россией за отношение к ней как к врагу может реализоваться только в опоре на Россию в процессах восстановления, возрождения и развития. Никаких “планов Маршалла” для этих территорий допускать нельзя. Никакого “нейтралитета” в идеологическом и практическом смысле, совместимого с денацификацией, быть не может. Кадры и организации, являющиеся инструментом денацификации в новых денацифицируемых республиках, не могут не опираться на прямую силовую и организационную поддержку России.

Денацификация неизбежно будет являться и деукраинизацией — отказом от начатого еще советской властью масштабного искусственного раздувания этнического компонента самоидентификации населения территорий исторических Малороссии и Новороссии. Будучи инструментом коммунистической сверхвласти, после ее падения искусственный этноцентризм не остался бесхозным. Он перешел в этом своем служебном качестве под начало другой сверхвласти (власти, стоящей над государствами) — сверхвласти Запада. Его необходимо вернуть в естественные границы и лишить политической функциональности.

В отличие, скажем, от Грузии и стран Прибалтики, Украина, как показала история, невозможна в качестве национального государства, а попытки “построить” таковое закономерно приводят к нацизму. Украинизм — искусственная антирусская конструкция, не имеющая собственного цивилизационного содержания, подчиненный элемент чужой и чуждой цивилизации. Дебандеризации будет самой по себе недостаточно для денацификации — бандеровский элемент есть лишь исполнитель и ширма, маскировка для европейского проекта нацистской Украины, поэтому денацификация Украины — это и ее неизбежная деевропеизация.

Бандеровская верхушка должна быть ликвидирована, ее перевоспитание невозможно. Социальное “болото”, активно и пассивно ее поддержавшее действием и бездействием, должно пережить тяготы войны и усвоить пережитый опыт как исторический урок и искупление своей вины. Те же, кто не поддерживал нацистский режим, пострадал от него и развязанной им войны в Донбассе, должны быть консолидированы и организованы, должны стать опорой новой власти, ее вертикалью и горизонталью. Исторический опыт показывает, что трагедии и драмы военного времени идут на пользу народам, соблазнившимся и увлекшимся ролью врага России.

Денацификация как цель специальной военной операции в рамках самой этой операции понимается как военная победа над киевским режимом, освобождение территорий от вооруженных сторонников нацификации, ликвидация непримиримых нацистов, пленение военных преступников, а также создание системных условий для последующей денацификации мирного времени.

Последняя, в свою очередь, должна начинаться с организации местных органов самоуправления, милиции и обороны, очищенных от нацистских элементов, запуска на их базе учредительных процессов основания новой республиканской государственности, интеграции этой государственности в тесное взаимодействие с российским ведомством по денацификации Украины (вновь созданным или переделанным, скажем, из Россотрудничества), с принятия под российским контролем республиканской нормативной базы (законодательства) по денацификации, определения границ и рамок прямого применения российского права и российской юрисдикции на освобожденной территории в сфере денацификации, создания трибунала по преступлениям против человечности на бывшей Украине. В этом отношении Россия должна выступить хранителем Нюрнбергского процесса.

Все вышесказанное означает, что для достижения целей денацификации необходима поддержка населения, переход его на сторону России после освобождения от террора, насилия и идеологического давления киевского режима, после вывода из информационной изоляции. Разумеется, должно пройти некоторое время, за которое люди оправятся от шока военных действий, убедятся в долгосрочных намерениях России — в том, что “их не бросят”. Невозможно предвидеть заранее, на каких именно территориях такая масса населения составит критически необходимое большинство. “Католическая провинция” (Западная Украина в составе пяти областей) вряд ли войдет в состав пророссийских территорий. Линия отчуждения, однако, будет найдена опытным путем. За ней сохранится враждебная России, но принудительно нейтральная и демилитаризованная Украина с запрещенным по формальным признакам нацизмом. Туда уедут ненавистники России. Гарантией сохранения этой остаточной Украины в нейтральном состоянии должна быть угроза немедленного продолжения военной операции при несоблюдении перечисленных требований. Возможно, для этого потребуется постоянное российское военное присутствие на ее территории. От линии отчуждения и до российской границы будет располагаться территория потенциальной интеграции в русскую цивилизацию, антифашистскую по своей внутренней природе.

Операция по денацификации Украины, начавшаяся с военной фазы, будет следовать в мирное время той же логике этапов, что и военная операция. На каждом из них нужно будет добиваться необратимых изменений, которые и станут результатами соответствующего этапа. При этом необходимые начальные шаги денацификации можно определить следующим образом:

• ликвидация вооруженных нацистских формирований (под которыми понимаются любые вооруженные формирования Украины, включая ВСУ), а также обеспечивающей их активность военной, информационной, образовательной инфраструктуры;
• формирование органов народного самоуправления и милиции (обороны и правопорядка) освобожденных территорий, защищающих население от террора подпольных нацистских групп;
• инсталляция российского информационного пространства;
• изъятие учебных материалов и запрет образовательных программ всех уровней, содержащих нацистские идеологические установки;
• массовые следственные действия по установлению персональной ответственности за военные преступления, преступления против человечности, распространение нацистской идеологии и поддержку нацистского режима;
• люстрация, обнародование имен пособников нацистского режима, привлечение их к принудительному труду по восстановлению разрушенной инфраструктуры в порядке наказания за нацистскую деятельность (из числа тех, к кому не будет применена смертная казнь или лишение свободы);
• принятие на местном уровне при кураторстве России первичных нормативных актов денацификации “снизу”, запрет всех видов и форм возрождения нацистской идеологии;
• установление мемориалов, памятных знаков, памятников жертвам украинского нацизма, увековечение памяти героев борьбы с ним;
• включение комплекса антифашистских и денацификационных норм в конституции новых народных республик;
• создание постоянно действующих органов денацификации на период 25 лет.

Союзников по денацификации Украины у России не будет. Поскольку это сугубо русское дело. А также поскольку искоренению подвергнется не просто бандеровская версия нацистской Украины, но в том числе и прежде всего западный тоталитаризм, навязанные программы цивилизационной деградации и распада, механизмы подчинения сверхвласти Запада и США.

Для проведения плана денацификации Украины в жизнь России самой придется окончательно расстаться с проевропейскими и прозападными иллюзиями, осознать себя как последнюю инстанцию защиты и сохранения тех ценностей исторической Европы (Старого Света), которые того заслуживают и от которых Запад в конечном счете отказался, проиграв в борьбе за самого себя. Эта борьба продолжалась весь ХХ век и выразилась в мировой войне и русской революции, неразрывно связанных друг с другом.

Россия сделала все возможное для спасения Запада в ХХ веке. Она реализовала главный западный проект, альтернативный капитализму, победившему национальные государства, — социалистический, красный проект. Она раздавила немецкий нацизм — чудовищное порождение кризиса западной цивилизации. Последним актом русского альтруизма была протянутая Россией рука дружбы, за что Россия получила чудовищный удар 1990-х.

Все, что Россия сделала для Запада, она сделала за свой счет, приношением величайших жертв. Запад в конечном счете отверг все эти жертвы, обесценил вклад России в разрешение западного кризиса, решил отомстить России за ту помощь, которую она бескорыстно предоставила. Дальше Россия пойдет своим путем, не волнуясь о судьбе Запада, опираясь на другую часть своего наследия — лидерство в глобальном процессе деколонизации.

В рамках этого процесса у России есть высокий потенциал партнерских и союзнических отношений со странами, которые Запад угнетал столетиями и которые не собираются снова надевать его ярмо. Без русского жертвоприношения и борьбы эти страны бы не освободились. Денацификация Украины есть в то же время ее деколонизация, что предстоит понять населению Украины по мере того, как оно начнет освобождаться от дурмана, соблазна и зависимости так называемого европейского выбора.

* Экстремистская организация, запрещенная в России.